Гейне Генрих
- Руссо — звезда, смотрящая с высоты; он любит людей сверху.
- С тех пор как вышло из обычая носить на боку шпагу, совершенно необходимо иметь в голове остроумие.
- С того момента как религия начинает искать помощи у философии, ее гибель становится неотвратимой. Религия, как всякий абсолютизм, не должна оправдываться.
- Самое действенное противоядие против женщин — это
- женщины; правда, это означает изгонять Сатану Вельзевулом, и к тому же такое лекарство часто пагубнее самой болезни.
- Свидетельство о крещении служит входным билетом к европейской культуре.
- Серьезность проявляется с тем большей силой, если ей предшествует шутка.
- Сколь многие начинали с намерения опорочить церковь, восстать против нее — и внезапно изменяли свои взгляды, и падали на колени, и поклонялись. Со многими случилось то же, что с Валаамом, сыном Боеровым, который пустился в путь, чтобы проклясть Израиль, и вопреки своим намерениям благословил его. Отчего? Ведь услышал он всего-навсего ослиный глас.
- Слепой шарлатан на рынке продает воду, предохраняющую от слепоты. Он не верил в нее и ослеп.
- Слуги, не имеющие господина, не становятся от этого свободными людьми — лакейство у них в душе.
- Случайный визит в дом умалишенных показывает, что вера ничего не доказывает.
- Смех заразителен, так же как и зевота.
- Собака в наморднике лает задом.
- Совершенство мира всегда адекватно совершенству созерцающего его духа. Добрый находит на земле рай для себя, злой уже здесь вкушает свой ад.
- Страдание нравственное легче вынести, чем физическое, и, если бы, например, мне дали на выбор больную совесть или больной зуб, я избрал бы первое.
- Странная вещь — патриотизм, настоящая любовь к родине! Можно любить свою родину, любить ее целых восемьдесят лет и не догадываться об этом; но для этого надо оставаться дома. Любовь к немецкой отчизне начинается только на немецкой границе.
- Странное дело! Во все времена негодяи старались маскировать свои гнусные поступки преданностью интересам религии, нравственности и любви к отечеству.
- Сущность музыки — откровение, о ней нельзя дать никакого отчета, и подлинная музыкальная критика есть наука, основанная на откровении.