Ницше Фридрих Вильгельм
- Настоящий ли ты или только актер ? Заместитель или само замещенное? — В конце концов ты, может быть, просто поддельный актер... Второй вопрос совести.
- Наука уязвляет стыдливость всех настоящих женщин. При этом они чувствуют себя так, точно им заглянули под кожу или, что еще хуже, под платье и убор.
- «Наш ближний — это не наш сосед, а сосед нашего соседа», — так думает каждый народ.
- Нашему сильнейшему инстинкту, тирану в нас, подчиняется не только наш разум, но и наша совесть.
- Нашему тщеславию хочется, чтобы то, что мы делаем лучше всего, считалось самым трудным для нас. К происхождению многих видов морали.
- Не надо проявлять трусости по отношению к своим поступкам! Не надо вслед за тем бежать от них! — Угрызения совести неприличны.
- Не сила, а продолжительность высших ощущений создает высших людей.
- Не человеколюбие, а бессилие их человеколюбия мешает нынешним христианам предавать нас сожжению.
- Не то, что ты оболгал меня, потрясло меня, а то, что я больше не верю тебе.
- Нет вовсе моральных феноменов, есть только моральное истолкование феноменов...
- Нужно расставаться с жизнью, как Одиссей с Навсикаей, — более благословляющим, нежели влюбленным.
- Оба пола обманываются друг в друге — от этого происходит то, что, в сущности, они чтут и любят только самих себя (или, если угодно, свой собственный идеал). Таким образом, мужчина хочет от женщины миролюбия, — а между тем женщина по существу своему как раз неуживчива, подобно кошке, как бы хорошо она ни выучилась выглядеть миролюбивой.
- Огромные ожидания от половой любви и стыд этих ожиданий заранее портят женщинам все перспективы.
- Один ищет акушера для своих мыслей, другой — человека, которому он может помочь разрешиться ими: так возникает добрая беседа.
- Одинаковые аффекты у мужчины и женщины все-таки различны в темпе — поэтому-то мужчина и женщина не перестают не понимать друг друга.
- Опасность счастья. — «Все служит на благо мне; теперь мила мне всякая судьба — кому охота быть судьбой моей?»
- Отвращение к грязи может быть так велико, что будет препятствовать нам очищаться — «оправдываться».